М.Сыддик Гюмюш. Признание английского агента

Признание английского агента. (Продолжение 3)

В своем отчете я просил руководство Министерства разрешить мне вернуться в Лондон, хотя бы на некоторое время, чтобы я мог лично поделиться с ними своими впечатлениями и немного отдохнуть, так как в Ираке я находился уже три года.
Представитель Министерства в Багдаде попросил меня не приходить к нему часто, дабы не вызвать подозрение окружающих, снять комнату в районе реки Тигр и ждать дальнейших указаний. После получения почты из Лондона он обещал обязательно известить меня о решении руководства.

В течение всего этого времени я не раз вспоминал Мухаммада Ибн Абд-уль-Ваххаба. Я боялся, что все мои усилия окажутся тщетными, так как он был человек впечатлительный, импульсивный и легко поддавался влиянию. К тому же, когда я покидал Басру, он сказал мне, что хочет поехать в Стамбул и познакомиться с городом. Я категорически настаивал, чтобы он не делал этого, так как в столице Халифата за взгляды, которые он исповедовал, могут серьезно наказать. Самое большое мое опасение вызывало то, что в Стамбуле он может встретиться с некоторыми учеными и вступить с ними в дискуссию. В полемике они легко могли повлиять на него и перечеркнуть все мои старания.

Я чувствовал, что Мухаммад Абд-уль-Ваххаб не хочет жить в Басре. Понимая это, я посоветовал ему отправиться либо в Исфахан, либо в Шираз. Эти два города были красивы, и население исповедовало шиитский толк. Это могло уберечь Мухаммада Абд-уль-Ваххаба от опасного влияния.

При расставании я спросил его:
- Ты веришь в такъия (маскировка религиозных или политических убеждений)?
Он ответил:
- Да!
Тогда я продолжил:
- Один из сподвижников Пророка (мир ему) кажется, его звали Микдад, был вынужден прибегнуть к такъия, чтобы спастись от язычников, когда те преследовали его и убили его родителей. За это Пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) не отвернулся, а принял его, как и раньше.

Далее я сказал Мухаммаду что-то подобное:
[22]
- Ты тоже будь осторожен с шиитами, не показывай им, кто ты, чтобы избежать возможных неприятностей. Посещай их, разговаривай с их учеными, узнай их обычаи, традиции, учение.

И в конце я добавил:

- Брат, будь осторожен. Я верю в тебя.

Под видом закята (обязательной милостыни) я вручил ему определенную сумму денег и подарил верховое животное, а затем расстался с ним. С того момента мне ничего не было известно о его судьбе, и я беспокоился за него. При расставании мы также договорились с ним, что в случае необходимости встретимся в Басре. Если один из нас появится в Басре раньше другого, то оставит письмо у Абд-ур-Риды с сообщением о положении своих дел и местонахождении.

Глава шестая

Еще некоторое время я оставался в Багдаде. Однако вскоре получил приказ из Лондона немедленно возвращаться на родину. В Лондоне меня встретили куратор одного из отделов и несколько сотрудников Министерства. Я отчитался перед ними о моей поездке в Ирак, рассказал и предоставил в письменном виде все, что я видел, и что сделал за время моего пребывания там. Я понял, что они остались довольны моей работой.

Ранее они получили мои рапорты и отчеты из Ирака. Впоследствии я понял, что и Сафиат, также направляла им информацию. Оказалось, что все это время Министерство следило за моей работой. Агенты Министерства писали доклады относительно меня и моей работы, подтверждая мою информацию и то, что я лично рассказал секретарю.

Секретарь назначил мне время для личной встречи с самим министром, и дал время подготовиться. В назначенный час я пришел на прием. Министр горячо поприветствовал меня, уже не так, как это было в последний раз, когда я вернулся из Стамбула. Мне показалось, что он был доволен моей работой. Он положительно отметил тот факт, что я смог повлиять на Мухаммада Абд-уль-Ваххаба, и сообщил, что отныне мой подопечный является другом и орудием Министерства по делам колоний в этом регионе. Оказалось, что с того момента, как я расстался с ним, он все время находится под наблюдением Министерства. Наши агенты регулярно присылали информацию о нем. По указанию Министерства люди вступили с ним в контакт в Исфахане. Он вел себя спокойно, нормально, согласился встречаться с ними. Я был удивлен тем, как Мухаммад мог рассказать о нашей с ним встрече незнакомым людям (агентами Министерства), но спросить министра об этом я не решался.

Причины такого поведения Абд-уль-Ваххаба я узнал позже, когда лично встретился с ним. Он рассказал мне, что какой-то человек по имени Абд-уль-Карим встретился с ним в Исфахане и сказал ему, что он является другом шейха Мухаммада (т.е. меня), и что я лично подробно ввел его в курс наших с Абд-уль-Ваххабом дел. Таким образом Абд-уль-Карим и смог повлиять на Мухаммада и вступить с ним в контакт. Далее мой подопечный еще рассказал, что к нему в Исфахан приезжала Сафиат и пробыла у него в течение двух месяцев в качестве жены.

Абд-уль-Карим смог отправить Мухаммада в Шираз, где он познакомил его с другой, более красивой, чем Сафиат, женщиной по имени Асият. Она была намного милее прежней жены Мухаммада. По словам Абд-уль-Ваххаба, он провел с ней самые счастливые моменты своей жизни.

Позднее мне стало известно, что Абд-уль-Карим - это псевдоним одного из агентов Министерства, проживавшего в пригороде Исфахана - Джульфе. Асият была еврейкой из Шираза, она также являлась агентом Министерства.

В это время Мухаммад Абд-уль-Ваххаб, как никогда, находился под нашим влиянием и был готов для выполнения выгодных Великобритании поручений, от него можно было потребовать все, что угодно. Благодаря усилиям нас четверых, это оказалось возможным. За мою работу министр повысил меня в звании на степень выше, и в мое подчинение были даны самые преданные агенты Министерства. После этого секретарь сообщил мне, что скоро осведомит меня о некоторых важных государственных секретах, которые я должен знать, чтобы использовать в своей работе.

Прошел отпуск, и я прибыл в Министерство для получения новых указаний. Секретарь встретил меня с улыбкой и сказал, что министр попросил его лично уведомить меня, по согласованию с Особым комитетом по делам колоний, о двух особо важных государственных программах. Об этом не должен был знать никто, кроме узкого круга лиц, на которых можно было положиться. Затем он взял меня за руку и повел в одну из комнат Министерства. Я увидел в ней круглый стол, вокруг которого сидели десять незнакомых мне людей. Один из них был в одежде султана Османской империи, и он говорил на чистом турецком и английском языках. Другой был одет в одежду шейха из Стамбула, третий в одежду иранского шаха, четвертый в одежду министра двора иранского шаха, пятый в традиционную одежду шиитов Ан-Неджефа. Последние трое разговаривали на персидском и английском языках. Перед каждыми сидели секретари и вели запись бесед между ними и людьми в костюмах. Секретарь сказал мне, что пятеро представляют прообразы настоящих правителей тех стран.

Оказалось, что подобным образом Министерство проводит эксперименты по изучению высших сановников мусульманских стран. Они снабжают людей, представляющих правителей, всей необходимой информацией, которая поступает от наших агентов из-за границы регулярно. Эти пятеро являются специалистами по этим странам, регулярно занимаются вопросами и проблемами Османской империи, Ирана. Перед ними поставлены конкретные государственные задачи.

Результаты их ответов превзошли все ожидания. Их решения, мнения, мысли почти на 70% совпали с решениями, мнениями настоящих правителей этих стран. Это мы установили путем сравнения информации наших агентов из-за границы с результатами эксперимента. Я спросил секретаря:
- Для чего вам нужен такой эксперимент? Что он дает?
Он ответил: - Чтобы сгруппировать наши силы в нужном направлении. В обмене мнениями с ними по вопросам религии и политике мы пытаемся найти вспомогательные средства.

В свое время я имел встречу с ведущим богословом Неджефа. Я решил проверить знания нашего человека, отвечавшего за работу с ним. Подойдя

к нему, я спросил:

- Можем ли мы, будучи шиитами, восстать против своего правительства?

Он ответил:

- Нет, это непозволительно. Все мусульмане братья, кого-то Аллах ставит правителем, а кого-то подчиненным. Однако, если они угнетают свой народ, не соблюдают его прав (а права народа - это обязанность правителя), то в этом случае мы обязаны установить угодный Аллаху порядок, т.е., когда права всех соблюдены. Поступая так, мы соблюдаем условия Амр биль ма´аруф ва Нах-йиан-иль-мункар (Поощряй благое, пресекай запретное). В первую очередь, мы должны увещевать их, если не подействует, то дозволено даже выступить с оружием.

Я задал еще один вопрос:

- Могу ли я узнать взгляды шиитов по поводу нечистоты неверных?
- Они нечистые, надо избегать их. Неверные считают нас заблудшими, не верят в Аллаха, не признают нашего Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует), этим они оскверняют себя не только духовно, но и физически. Как же мы можем быть близки с ними?
- В таком случае, почему "Сахны-Шериф" (окрестности усыпальницы Али), дорожки и сама гробница захламлены мусором и отнюдь не чисты.

- Сын мой, это наша беда, что сейчас многие наши братья отошли от веры. Их заботит красота этого дольнего мира, они полностью поглощены им. В погоне за богатством и властью они забыли о вечном, об ответственности перед Всевышним и о почтении к великим предкам, которые донесли до наших дней свет Ислама.

Мне понравились ответы этого человека. Почти полностью они совпадали со словами реального шиитского богослова. К тому же этот человек знал персидский язык.